А н д р е й .
Часам и дням потерян счет давно
здесь, под землею, где всегда темно,
но от тебя лучится чудный свет
в краю, где света не было и нет.
Скажи мне, собеседник странный,
нездешним светом осиянный,
галлюцинации ты плод,
или ты житель постоянный
вблизи подземных ледников и вод,
как те живые существа,
которых я искал, когда меня
застал обвал? С тех пор прошло два дня,
А может, три или четыре.
Л е в е н т а л ь .
Проблема в том, что в вашем мире
вы применяете слова
для повседневных описаний
суждений, мыслей и желаний,
но для других миров возможных
вам не дано понятий сложных.
А н д р е й .
О математике ли речь?
Л е в е н т а л ь .
Нет, в этом вы вполне умелы,
но вы хотите знать пределы,
не зная, как предостеречь
мир неизбежных разветвлений
от хаотических явлений,
от быстрой гибели. Смотри:
вот здесь, у ваших гор внутри
объемы наглухо закрыты,
но через плоть известняка,
сквозь мергели и доломиты
течет невидимо река.
Ты знаешь карту здешних мест:
она меняется сквозь годы.
Вот так и время вечно ест
миров естественных породы.
А мы – не демоны, не сны,
мы – жители иной страны
(нет смысла спрашивать, какой);
но с вами и с мирами всеми
мы связаны одной рекой,
она — Ветвящееся Время.
И ты знаком с ее теченьем,
ты занимался неспроста
ее планктона изученьем.
Известны здешние места
по кафедрам и городам
сквозь вам неведомые страны;
здесь пролегают океаны,
моря, невидимые вам,
их соль, и глубина, и даль,
и тишина блестящих вод –
все здесь, под вашей цепью горной.
А н д р е й .
Я думаю, ты все же – плод
моей усталости сенсорной.
Ты выглядишь, как Левенталь,
как мой коллега. Ты – мираж.
Л е в е н т а л ь .
Нет, я, Андрей – последний страж
того, что более не тайна.
Ты оказался здесь случайно,
найдя на наш последний пост
среди сместившейся породы.
Но вам не видеть новых звезд:
мы закрываем переходы.
Андрей, не ваша в том вина,
но изменились времена.
Теперь прощай. (исчезает)
А н д р е й .
А что же ждет
Нас – тех, кто остается дома?
Вода иных миров течет
внутри балканского разлома.
А значит, нам, в ходах незримых,
искать и отмечать следы
неиссякающей воды
среди пустот неизмеримых.
Найду свой путь из темноты,
или меня найдет спасатель –
узнаешь ли об этом ты,
миров сторонних наблюдатель?
Мы стерты ли с твоих картин?
Или по строгому приказу,
чтобы искоренить заразу,
закрыты мы на карантин?
Как создан мир – не все ли нам равно?
Но, может быть, заклеено окно
лишь на зиму. Так будем ждать весны,
и, может быть, опять в систему карста
придут посланники иной страны,
хозяева невидимого царства?
27–28 октября 2007,
Хантингтон