Я вижу явственно, что в мире нет
и не было ни выбора, ни толка,
но ненадежно пригнана защелка,
и различим за ставнями рассвет.
В углу торчит неубранная елка,
я сочиняю умственный сонет,
а в телевизоре опять портрет
очередного фюрера унд фолка.
Зарыться снова в сон – но полусна
ткань расторможена, размягчена;
и гаснут очертания кристалла,
где виделись и замок, и река,
где записи исходные листала
тогда еще усердная рука.
10-11 июля 2010
Хантингтон