1.
Истлеют книг привычные листы,
обрушатся тиранов обелиски,
в прах обратятся лазерные диски,
но сохранятся тонкие пласты
спрессованного времени, пород
осадочных, остаточная вера
в нетленных идеалов торжество,
на дно миров осевший кислород,
вода и соль, и хлор, и гипс, и сера,
бактерии – и больше ничего.
2.
Не говори: история мертва;
во тьме веков, в глуби тысячелетий
не из глаголов, а из междометий
слагаются великие слова,
обрывки документов, стружки фраз,
отдельный звук, оброненное слово –
тот вечный шум, что отличает нас
от ровных колебаний неживого.
Среди обломков, вросших в седимент,
среди остатков едоков и снеди –
шум наших фраз и есть тот монумент,
что выше пирамид и крепче меди.
31 марта 2006,
Хантингтон